- Из-за тебя, благородный Корнелий Приск, скоро не останется в Риме шлюх, – вместо приветствия сказал Квинт, откидывая с лица мокрый капюшон. – Заведения закрываются, а их хозяйки спешно покидают город
- Из-за меня?
- Сперва госпожа Фульвия, потом госпожа Аврелия. Всем невдомек, что с Аврелией то была трагическая случайность, винят в сем принцепса. Или то была не случайность?
- Не твое дело, авентинская крыса.
- Значит, не случайность…, – Квинт вздохнул. – Это ты перерезал веревку.
- Еще слово, и я голыми руками раздавлю твою голову.
- Уже молчу! – Квинт примирительно поднял руки и попятился назад. Остаток ночи оба патриция провели в каморке на шестом этаже доходного дома на Виминале. Это была одна из норок Квинта, место, в котором он иногда оставался на ночлег и где соседям он был известен как перегонщик скота, появляющийся в Риме время от времени. Удостоверившись, что Друз остыл, он продолжил: – Нехорошо дело пошло. Принцепс вернулся под утро. Возвратить девку матушке под крыло и заодно выбрать свежее мясо….
Косс выругался. Он так и не смог заснуть, крутился на жестком тюфяке, вновь и вновь прокручивал в голове события ранней ночи. Калигула был совсем рядом, несколько шагов, и вот он, в полной власти мстителя. Но он этих шагов не сделал.
- Принцепс опечален. И… испуган, считает, боги целили в него, но запоздали, он успел уйти. Говорит, что-то почувствовал, когда был в доме. Угрозу, змею в траве.
- Перестань сочинять.
- Я не сочиняю. Это слова Эмилии, девки, которую он забрал. Он провел с ней время, был ласков, плакал, вспоминал мать и сестер. Но не дал ни аса. От бедняжки Аврелии ей уже ничего не получить, и потому Эмилия пришла ко мне. Я выслушал ее и дал пятьдесят сестерциев.
- Какой ты щедрый крысеныш, – съязвил Друз.
- Все ради цели.
- Ты ведь узнал что-то еще? – спросил Косс. – Что-то важное для нас?
- Конечно. Иначе не стал бы тратить твои полсотни, благородный Север.
- Говори.
- Он спросил у нее, чем она живет, любит ли бои или, может, представления. Она – римлянка и, конечно, любит бои и кровь, но забыла, когда в последний раз видела гладиаторов на арене, а не в своей постели. Вход на арену недешев, даже если берешь самые верхние ряды, а она подслеповата, толку ей платить, чтобы видеть размытые пятна вместо бойцов? Что до представлений, она не пропускает ни одного, благодарение богам, что Гай Цезарь вновь пустил бродячих комедиантов в Рим, и простому народу теперь есть, над чем посмеяться. А платить необязательно. Только если завалялась лишняя монета и представление очень уж хорошо. А это редкость, и первое, и второе. Впрочем, есть одна труппа, греки, они уже неделю в городе, играют дважды в день, и каждый раз Эмилия смеется. Или плачет. В зависимости от пьесы.
- К чему ты…? – гневно начал Друз.
- Он решил посетить представление? – догадался Косс.
- Сегодня. В два часа пополудни.
- Где?
- На Бычьем форуме.
- Наверняка он уже сотню раз передумал, – буркнул Друз.
- Все может быть, – сказал Косс. – Но мы используем эту возможность. В лупанаре мы были ближе к победе, чем в храме.
- Ближе, дальше…. Какая разница, если он все еще жив?!
- Только дураки не видят пользы в поражениях. Мы учтем ошибки и промахи, и не повторим их вновь.
- Не было ошибок и промахов! – вмешался Квинт. Это было опасно, подобное непочтение, но смолчать он не мог: – Механизм был безупречен! Останься цезарь в триклинии еще на две минуты, и…!
- Возможно, – мягко перебил его Косс. – А возможно и нет. Мы больше не станем полагаться на мудреные механизмы и тонкий расчет. Самое простое оружие и пути к отступлению – вот и все, что нам нужно.
- С Бычьего форума нетрудно утечь. Можно проулками, можно по Тибру, если позаботиться заранее насчет лодки.
- Но как к нему пробиться? – спросил Друз. – Он ведь будет сидеть среди телохранителей.
Квинт нахмурился, по затуманившемуся взору любой, кто хоть немного знал его, понял бы: его мысль, вопреки строжайшему запрету, устремилась в сторону хитромудрых устройств.
- Горшок с горючей жидкостью подойдет, – сказал Косс.
В глаза Квинта вернулась ясность.
- Нет, – сам себе возразил Косс. – Нельзя. Сотни людей погибнут, все ведь полыхнет, не один этот урод.
- И пусть! – воскликнул Друз. – Что с тобой? В прошлый раз ты не колебался!
- Это другое. Простые люди. Плоть и кровь Рима.
- Рим – это мощь, сила, а не полсотни горластых клопов. Ты согласен, Квинт?
- Я-то согласен, благородный Приск, но одна незадача: горючей жидкости у меня больше нет, я отдал все, что имел, своей матери, когда она пришла по твоему, благородный Север, приказу.
- Достань еще.
- Это непросто. Мой поставщик запропал куда-то. Может, уехал, может, пьянствует, а может, на дне Тибра лежит.
- Значит, метать горшки не станем, – заключил Косс. – С кинжалами к нему не пробиться. Остается стрелять. Друз, ты меток?
- Так, – пожал плечами тот. – С пятидесяти шагов в дичь попадаю.
- Этого достаточно. Ты, Квинт?
- Хм, признаться, благородный Север, я предпочитаю препоручать подобные дела чужим, более умелым рукам.
- В нашем деле слишком рискованно доверять еще кому-то.
Квинт быстро прокрутил в голове имена и лица промышлявших в Риме наемных убийц. К одним он, случалось, обращался, с другими был знаком, о третьих лишь слышал. И сразу в ответ своим мыслям решительно помотал головой – все, как один, продажные шкуры – и произнес:
- Ты прав, никому нельзя говорить.
- Значит, только мы трое.
- Да. Вы стреляете, я обеспечу вам отход. Луки достану.
- Парфянские.
Квинт подавил протестующий вопль. Парфянские так парфянские. Они будут стоить втрое дороже, но, если, во столько же крат они точнее бьют, пусть. Лишь бы стрелы попали в цель.
- Достану. Для Гая Цезаря – все самое лучшее. Может, стоит обмазать наконечники стрел ядом?
- Не лишне, – улыбнулся Косс.
<<предыдущая, Глава 38
следующая, Глава 40>>
© 2017, Irina Rix. Все права защищены.